Дантовские традиции Анджело Муско

Наверное, в своих впечатлениях от работ Муско я не буду оригинальна, ведь первой мыслью, пришедшей мне на ум, как и у многих, тоже было: ну и что, пучок сена/гнездо/косяк рыбок, подумаешь, таких фотографий миллион. Но при ближайшем рассмотрении я почувствовала, как по моей коже побежали мурашки: нет, не пучок сена… Гнездо – еще может быть. Но какое гнездо!

Патологии раненой любви

Захар Прилепин в своих произведениях всегда немало внимания отдает любви, в том числе – ее физической стороне, и все у него выходит умиленно, ласкательно, часто – трогательно, позавидовать просто возлюбленной писателя хочется. Сразу скажу, что Прилепина я люблю самой нежной любовию, пристрастна до ужаса и все такое, творчество его исследую уже не первый год – может, поэтому пост получится несколько «академическим», прошу прощения. Кто продерется через язык умствований и цитат – тому отдельное спасибо.

Ибо сильнее смерти любовь

«Рассекая волны» (1996 г.) – первая часть трилогии Ларса фон Триера под названием «Золотое сердце». Фильм, скажем так, особенный. Во всяком случае, думать о себе заставляет. Впрочем, честно признаться, при его просмотре во мне неумолимо боролись филолог и человек. Филолог говорил: «Ну как же, посмотри, вот это сделано очень хорошо, а это несет в себе вот такой смысл…», а человек (или вернее сказать «обыватель»?) скептически хмыкал и бормотал: «Да психи они все, че вы». Только ближе к концу картины Триеру удалось немного убедить меня в том, в чем он хотел меня убедить. Впрочем, это тоже неплохой результат. Художники нередко идут на такие приемы-обманки, испытывая и себя, и потенциального зрителя/читателя: обладает ли произведение достаточной силой? Достоин ли читатель/зритель того, чтобы открыть ему истину искусства? Например, к этому же прибегла Мердок в своем романе «Черный принц». «Рассекая волны» напомнил мне фильм Карла Теодора Дрейера «Слово» (1955 г.). Обе картины – о вере, о церкви, да и само действие происходит в небольших патриархальных деревушках. Но есть большая разница в том, каким путем идут герои, оба мученики, к своему Чуду.

Сауко в Дали и не только

Макса Сауко даже нельзя назвать фотографом, мне кажется, слово «художник» подходит ему куда больше. Конечно, фактически основа его работ – фотографии (причем, как правило, непрофессиональных моделей), но после фантастической обработки в редакторах они превращаются уже скорее в полотна, от которых веет символизмом, сюрреализмом и еще бог весть каким –измом. Многие утверждают, что работы Сауко омерзительны, аморальны и вообще нормальный человек такого создать не может. Но мы-то с вами понимаем, что человек талантливый априори не нормален (да и есть ли вообще понятие «норма»?), к тому же лично мне не кажется, что Сауко отличается скрытым садизмом или еще какими-нибудь там сексуальными девиациями. Для меня его фотографии – это просто новый, удивительный, запредельный взгляд на то, что нас окружает. Взгляд, преломляющий мир.

Большая аджна (Big ajna)